Данная статья является переводом с англоязычной статьи с сайта JWSURVEY.ORG
Перед тем как взяться за рассказ о Несторе, я просмотрела «Кризис совести». Цитата Френца, которой начинается статья, убедила меня в необходимости говорить. Я была поражена тем, что допрашивали о личном разговоре, не говоря уже о том, что слухи расползлись сразу же после ухода Нестора из организации. У меня был подобный опыт, когда я ушла от того, что раньше считала истиной. Я старалась вложить чувства в рассказ о Несторе - то, что многим давно хотелось услышать.
Нестор попросил меня помочь в работе над книгой о своей жизни, которую пишет, чтобы помочь другим найти свой путь к ясному мышлению. От влияния СБ он освободился еще в 1980 году. Как он объяснил: «История закончилась. Мы не собирались переживать это еще раз в наших рассказах. Я не хочу быть спутником СБ, вращаясь вокруг прошлого. Невозможно говорить о тех событиях, страдая из-за них, зависая на них. Мы дали возможность нашей семье исповедовать свою религию - если они избегали нас, это был их выбор. Мы отпустили их. Если вы начинаете новую жизнь, тогда вы должны жить по-новому. Ты хочешь быть Свидетелем? Нет? Значит, не будь им. Оставьте это. Вы можете это сделать».
Автор статьи Джоанна Формен. За перевод я снова благодарю "просто V".
Нестор Куилан- переживший падение со Сторожевой башни.
«Почему люди, гордящиеся своими высокими христианскими принципами, передают подобные слухи, когда у них нет для этого никаких оснований, кроме сплетен?» Р. Френц
В своей книге «Кризис совести» Р.Френц описал необычный случай в Вефиле - лишение общения Нестора Куилана. Френц задал процитированный выше вопрос в ответ на слухи, которые быстро распространились по всему бруклинскому Вефилю сразу после неожиданного решения.
Люди раздумывали о возможной причине, так как никто толком не знал, почему Нестор вынужден был уехать. Некоторые говорили, что он неправильно перевел литературу Общества, исказив смысл. Другие предположили, что у него был роман.
Была пятница 25 апреля 1980 года. Во избежание повода для сплетен Куиланы уехали рано утром следующего дня. Только Руководящему Совету было известно, что они изгнаны лишь потому, что Нестор отказался разгласить содержание личных разговоров со своим другом, Реймондом Френцем.
Конечно, у этой истории есть подоплеки, но очевиден вопрос: чего так боялось Общество Сторожевой Башни, что так безжалостно изгнало человека с двадцатью годами полновременного служения, который был лично приглашен Руководящим Советом тремя годами ранее?
Эта статья попробует ответить на этот вопрос.
«Почему люди, гордящиеся своими высокими христианскими принципами, передают подобные слухи, когда у них нет для этого никаких оснований, кроме сплетен?» Р. Френц
В своей книге «Кризис совести» Р.Френц описал необычный случай в Вефиле - лишение общения Нестора Куилана. Френц задал процитированный выше вопрос в ответ на слухи, которые быстро распространились по всему бруклинскому Вефилю сразу после неожиданного решения.
Люди раздумывали о возможной причине, так как никто толком не знал, почему Нестор вынужден был уехать. Некоторые говорили, что он неправильно перевел литературу Общества, исказив смысл. Другие предположили, что у него был роман.
Была пятница 25 апреля 1980 года. Во избежание повода для сплетен Куиланы уехали рано утром следующего дня. Только Руководящему Совету было известно, что они изгнаны лишь потому, что Нестор отказался разгласить содержание личных разговоров со своим другом, Реймондом Френцем.
Конечно, у этой истории есть подоплеки, но очевиден вопрос: чего так боялось Общество Сторожевой Башни, что так безжалостно изгнало человека с двадцатью годами полновременного служения, который был лично приглашен Руководящим Советом тремя годами ранее?
Эта статья попробует ответить на этот вопрос.
Слуга организации.
Нестор был уже убежденным Свидетелем более 15 лет, когда его с женой пригласили в Вефиль работать в переводческом отделе. До этого он использовал все возможности для расширения служения, начиная сразу с полновременного служения в Пуэрто-Рико после крещения в возрасте 20 лет в 1961 году.
Нестор познакомился с Тони на конгрессе и сразу понял, что это - она. После их свадьбы в 1964 году Нестор присоединился к ней в специальном пионерском служении. Им удавалось жить на ежемесячное пособие от Общества в 32,5 доллара на каждого, живя первоначально в построенном наполовину подвале, где воняло пиломатериалами и сырым цементом.
Нестор был уже убежденным Свидетелем более 15 лет, когда его с женой пригласили в Вефиль работать в переводческом отделе. До этого он использовал все возможности для расширения служения, начиная сразу с полновременного служения в Пуэрто-Рико после крещения в возрасте 20 лет в 1961 году.
Нестор познакомился с Тони на конгрессе и сразу понял, что это - она. После их свадьбы в 1964 году Нестор присоединился к ней в специальном пионерском служении. Им удавалось жить на ежемесячное пособие от Общества в 32,5 доллара на каждого, живя первоначально в построенном наполовину подвале, где воняло пиломатериалами и сырым цементом.
Вскоре пара переехала в дом, где была возможность только спать, но не готовить и есть. Нестор объяснял: «Мы спали там, а ели с другими членами собрания». «Мы никогда не голодали и даже не считали себя бедными. Стирали мы в домах родителей. То, как мы жили, было беспорядочно, как цыгане - всегда в движении. Но мы согласились на нашу жизнь и были счастливы тем, как мы служили Иегове».
Прошло три года, и открылась другая перспектива - Библейская школа Галаад. Это приглашение стало своего рода поворотным и рискованным событием, так как они оставили друзей, семью и родину Пуэрто-Рико, чтобы провести 6 месяцев в подготовке миссионеров в Вефиле. Нестор также прошел обучение в Нью-Йорке, чтобы быть районным надзирателем, который мог бы служить в странах, где деятельность СИ находилась под запретом. Прямо из Галаада они были назначены работать тайно в качестве миссионеров в Испанию во времена режима Франко, в зарубежную страну, где нетерпимы ни к какой религии, кроме католицизма.
Пара переносила много невзгод в их новой недружелюбной обстановке. «Это был образ жизни, к которому мы не привыкли, трудная и суровая жизнь из-за потребностей работы и требований закона» - вспоминал Нестор. «Мы въезжали как туристы и каждые 6 месяцев покидали страну и возвращались на следующий день, чтобы сделали отметку в паспорте. Мы использовали разные границы, чтобы не быть узнанными. Если полиция останавливала нас, по крайней мере, в паспорте указывалось, что мы въехали легально. Мы прожили в Испании 10 лет нелегально, как туристы, хотя работали на религиозную организацию, запрещенную в стране. Мы всегда опасались полиции и постоянно «заметали следы», так что, в конечном счете, не были арестованы».
Прошло три года, и открылась другая перспектива - Библейская школа Галаад. Это приглашение стало своего рода поворотным и рискованным событием, так как они оставили друзей, семью и родину Пуэрто-Рико, чтобы провести 6 месяцев в подготовке миссионеров в Вефиле. Нестор также прошел обучение в Нью-Йорке, чтобы быть районным надзирателем, который мог бы служить в странах, где деятельность СИ находилась под запретом. Прямо из Галаада они были назначены работать тайно в качестве миссионеров в Испанию во времена режима Франко, в зарубежную страну, где нетерпимы ни к какой религии, кроме католицизма.
Пара переносила много невзгод в их новой недружелюбной обстановке. «Это был образ жизни, к которому мы не привыкли, трудная и суровая жизнь из-за потребностей работы и требований закона» - вспоминал Нестор. «Мы въезжали как туристы и каждые 6 месяцев покидали страну и возвращались на следующий день, чтобы сделали отметку в паспорте. Мы использовали разные границы, чтобы не быть узнанными. Если полиция останавливала нас, по крайней мере, в паспорте указывалось, что мы въехали легально. Мы прожили в Испании 10 лет нелегально, как туристы, хотя работали на религиозную организацию, запрещенную в стране. Мы всегда опасались полиции и постоянно «заметали следы», так что, в конечном счете, не были арестованы».
В Барселоне Нестор прошел обучение и был назначен районным надзирателем в Мадрид. Позднее он служил как областной надзиратель для всей Испании. Он также проводил школу для старейшин в течение 4 лет. Если он не был в отъезде, он работал в служебном отделе Филиала в Барселоне.
Жизнь в однообразии.
Когда Куиланы были переведены в Вефиль в 1977 году, они оставили то, что рассматривали как «духовный рай» в Испании, чтобы войти в «духовные джунгли», где выживание было сложным. Это было нелегкой сменой, которая открыла им глаза на то, что условия и факты сильно отличаются от того, что они ожидали.
«Мы сразу заметили дисциплину и строгость места»,- рассказывал Нестор. «Здесь были единообразие и стереотипы. Индивидуальность быстро терялась. Мне было сказано одеваться скромно, как «зрелому христианину», подавая пример. Братья не могли отращивать усы и бороду и должны были носить короткие волосы. Это было похоже, как попасть в тюрьму или армию, где стригут твою голову и контролируют.
Хотя вефильцы и не носили буквальную форму, но их было легко определить в окрестностях по их одежде и внешнему виду. Каждый был под постоянным наблюдением других братьев, известных как надзиратели, и сообщалось - как они себя вели, как относились к назначенной работе (которая всегда считалась привилегией).
«Мы видели расизм, элитарность, алкоголизм и распущенность. Мы слышали о сексуальных скандалах и самоубийствах, один случай из которых я знал лично», - продолжал Нестор. «В Испании я самостоятельно контролировал свою жизнь. Я формировал там свою личность 10 лет. Вефиль был другим миром для меня».
«Главное, что я увидел в Вефиле – что это не разумные действия, это была просто политика, люди искали положения, например, смены работы по домашнему хозяйству на другое место. Они шли на разные хитрости, чтобы получить другую работу».
«Когда люди изменяют свое естественное поведение для достижения цели, это уменьшает в них человеколюбие. Они становятся менее человечными, хотя подслащают свои слова (лицемерят) и поступают лживо, чтобы продвигаться в Вефиле, все время помня, что надзиратели наблюдают за ними и отчитываются. Я думал, что это путь мира, а не Святого Духа, но именно эти вещи и были там».
Когда Куиланы были переведены в Вефиль в 1977 году, они оставили то, что рассматривали как «духовный рай» в Испании, чтобы войти в «духовные джунгли», где выживание было сложным. Это было нелегкой сменой, которая открыла им глаза на то, что условия и факты сильно отличаются от того, что они ожидали.
«Мы сразу заметили дисциплину и строгость места»,- рассказывал Нестор. «Здесь были единообразие и стереотипы. Индивидуальность быстро терялась. Мне было сказано одеваться скромно, как «зрелому христианину», подавая пример. Братья не могли отращивать усы и бороду и должны были носить короткие волосы. Это было похоже, как попасть в тюрьму или армию, где стригут твою голову и контролируют.
Хотя вефильцы и не носили буквальную форму, но их было легко определить в окрестностях по их одежде и внешнему виду. Каждый был под постоянным наблюдением других братьев, известных как надзиратели, и сообщалось - как они себя вели, как относились к назначенной работе (которая всегда считалась привилегией).
«Мы видели расизм, элитарность, алкоголизм и распущенность. Мы слышали о сексуальных скандалах и самоубийствах, один случай из которых я знал лично», - продолжал Нестор. «В Испании я самостоятельно контролировал свою жизнь. Я формировал там свою личность 10 лет. Вефиль был другим миром для меня».
«Главное, что я увидел в Вефиле – что это не разумные действия, это была просто политика, люди искали положения, например, смены работы по домашнему хозяйству на другое место. Они шли на разные хитрости, чтобы получить другую работу».
«Когда люди изменяют свое естественное поведение для достижения цели, это уменьшает в них человеколюбие. Они становятся менее человечными, хотя подслащают свои слова (лицемерят) и поступают лживо, чтобы продвигаться в Вефиле, все время помня, что надзиратели наблюдают за ними и отчитываются. Я думал, что это путь мира, а не Святого Духа, но именно эти вещи и были там».
Появление сомнений.
Крис Санчес работал бок о бок с Нестором в испанском переводческом отделе. Нестор и Тони подружились с Рене Васкесом. Крисом Санчесом и их женами. Нестор серьезно сомневался, что Святой Дух действовал в Вефиле, так было очевидно отсутствие «плодов духа».
Однажды Нестор поделился своими сомнениями с Рене Васкесом. Рене и Крис рассматривали библейские темы с Реем Френцем, поэтому Рене сказал Нестору о несомненно неправильных трактованиях Библии. Они обсудили это между ними троими, но Нестор хотел узнать, что думает Р.Френц. Он позвал Рея и пригласил на обед.
Несколько раз Нестор говорил с Френцем, который, будучи членом Руководящего Совета, представил эти библейские противоречия их (т.е. РС) вниманию. Особое внимание группы привлек акцент Общества на коммерческие дела. Глаза Нестора открылись на то, что происходит в Сторожевой башне и в писательском отделе. С одной стороны, писатели Общества использовали Библию, хотя и манипулируя ею, для поддержания организационных учений и деятельности, а с другой, Общество стремилось вести бизнес в крупных масштабах. Эти два интереса, казалось, расходятся.
Крис Санчес работал бок о бок с Нестором в испанском переводческом отделе. Нестор и Тони подружились с Рене Васкесом. Крисом Санчесом и их женами. Нестор серьезно сомневался, что Святой Дух действовал в Вефиле, так было очевидно отсутствие «плодов духа».
Однажды Нестор поделился своими сомнениями с Рене Васкесом. Рене и Крис рассматривали библейские темы с Реем Френцем, поэтому Рене сказал Нестору о несомненно неправильных трактованиях Библии. Они обсудили это между ними троими, но Нестор хотел узнать, что думает Р.Френц. Он позвал Рея и пригласил на обед.
Несколько раз Нестор говорил с Френцем, который, будучи членом Руководящего Совета, представил эти библейские противоречия их (т.е. РС) вниманию. Особое внимание группы привлек акцент Общества на коммерческие дела. Глаза Нестора открылись на то, что происходит в Сторожевой башне и в писательском отделе. С одной стороны, писатели Общества использовали Библию, хотя и манипулируя ею, для поддержания организационных учений и деятельности, а с другой, Общество стремилось вести бизнес в крупных масштабах. Эти два интереса, казалось, расходятся.
Пересмотр убеждений.
«Реймонд Френц поощрил меня читать определенные отрывки Библии без попыток использовать их, чтобы поддержать убеждения»,- объяснял Нестор. «Он не пытался научить меня новой доктрине. Хотя я не заинтересован в том, чтобы сейчас анализировать Писания, потому что Р.Френц тщательно обсудил их в своей книге, скажу просто, что первые два учения, в которые я перестал верить - это то, что у Бога есть организация и что только 144000 попадут на небо. Я был сильно взволнован, поняв, что эти убеждения, которые я защищал и которым учил, не соответствуют истине из Библии.
После того как Нестор понял, что РС давно движется к тщательно продуманной цели, направленной на создание Обществом впечатления о себе как единственном источнике истины, его мысли обратились к жертвам, которые он принес во время учебы в колледже, особенно по исследованиям в психологии в последний год.
Тогда Нестор был так захвачен религиозным учением, что оставил колледж преждевременно, только 15 зачетных часов не хватило ему до получения диплома. Стремясь помочь другим увидеть надежду на вечное будущее, Нестор закрыл двери для получения светской профессии и начал проповедническую работу.
С этого момента все напряжение и трудности служения были простительны, потому что они были ради высшей цели. Вот как говорил Нестор: «Как Тони, так и я считали эти детали мелочами по сравнению с огромной честью посвятить свои жизни на 100% работе во благо человечества. Теперь мы осознаем, что на самом деле работали на нечестную организацию, которая не имеет ничего общего с Богом, которая изменила Библию по своему усмотрению».
Пара планировала отпуск в Пуэрто-Рико, и Нестор привез с собой ту Библию, которой пользовался в Галаад, и в которой содержались многочисленные заметки. Они оба исследовали это во время отпуска и смогли убедиться в ложности учений Сторожевой башни. Они решили начать новую жизнь. Хотели подать в отставку в Вефиле, вернуться в Пуэрто-Рико и присоединиться к собранию с целью медленно отходить от религии из уважения к членам их семей, которые в то время были преданными СИ. Их уход должен был быть приличным и спокойным, так они думали.
Когда они вернулись в Вефиль, они уже не чувствовали себя теми же людьми. Они знали, что СИ совсем не соответствуют Библии, что это было обманом РС не является «верным и благоразумным рабом», которого претендует представлять.
Большинство их вещей были упакованы и готовы к отправке домой. Они собирались побыть у родителей Тони в Атланте в течение нескольких недель прежде возвращения в Пуэрто-Рико. Отец Нестора переехал в Нагуабо, и они были бы рады остаться с ним. Нестор мог бы закончить учебу для получения диплома колледжа, и со временем они смогли бы стать самостоятельными.
Они старались оставаться положительно настроенными и пережить последние несколько недель в Вефиле с улыбками на лицах. Они не говорили никому о своих сомнениях, подчеркивая лишь желание иметь привычный образ жизни. Многие вефильцы восхищались их мужеством - начать все заново.
«Реймонд Френц поощрил меня читать определенные отрывки Библии без попыток использовать их, чтобы поддержать убеждения»,- объяснял Нестор. «Он не пытался научить меня новой доктрине. Хотя я не заинтересован в том, чтобы сейчас анализировать Писания, потому что Р.Френц тщательно обсудил их в своей книге, скажу просто, что первые два учения, в которые я перестал верить - это то, что у Бога есть организация и что только 144000 попадут на небо. Я был сильно взволнован, поняв, что эти убеждения, которые я защищал и которым учил, не соответствуют истине из Библии.
После того как Нестор понял, что РС давно движется к тщательно продуманной цели, направленной на создание Обществом впечатления о себе как единственном источнике истины, его мысли обратились к жертвам, которые он принес во время учебы в колледже, особенно по исследованиям в психологии в последний год.
Тогда Нестор был так захвачен религиозным учением, что оставил колледж преждевременно, только 15 зачетных часов не хватило ему до получения диплома. Стремясь помочь другим увидеть надежду на вечное будущее, Нестор закрыл двери для получения светской профессии и начал проповедническую работу.
С этого момента все напряжение и трудности служения были простительны, потому что они были ради высшей цели. Вот как говорил Нестор: «Как Тони, так и я считали эти детали мелочами по сравнению с огромной честью посвятить свои жизни на 100% работе во благо человечества. Теперь мы осознаем, что на самом деле работали на нечестную организацию, которая не имеет ничего общего с Богом, которая изменила Библию по своему усмотрению».
Пара планировала отпуск в Пуэрто-Рико, и Нестор привез с собой ту Библию, которой пользовался в Галаад, и в которой содержались многочисленные заметки. Они оба исследовали это во время отпуска и смогли убедиться в ложности учений Сторожевой башни. Они решили начать новую жизнь. Хотели подать в отставку в Вефиле, вернуться в Пуэрто-Рико и присоединиться к собранию с целью медленно отходить от религии из уважения к членам их семей, которые в то время были преданными СИ. Их уход должен был быть приличным и спокойным, так они думали.
Когда они вернулись в Вефиль, они уже не чувствовали себя теми же людьми. Они знали, что СИ совсем не соответствуют Библии, что это было обманом РС не является «верным и благоразумным рабом», которого претендует представлять.
Большинство их вещей были упакованы и готовы к отправке домой. Они собирались побыть у родителей Тони в Атланте в течение нескольких недель прежде возвращения в Пуэрто-Рико. Отец Нестора переехал в Нагуабо, и они были бы рады остаться с ним. Нестор мог бы закончить учебу для получения диплома колледжа, и со временем они смогли бы стать самостоятельными.
Они старались оставаться положительно настроенными и пережить последние несколько недель в Вефиле с улыбками на лицах. Они не говорили никому о своих сомнениях, подчеркивая лишь желание иметь привычный образ жизни. Многие вефильцы восхищались их мужеством - начать все заново.
Допрос и увольнение.
Тем не менее, Нестора вызвали вышестоящие мужчины. Интенсивные допросы инициировал всемогущий Руководящий совет, который, казалось бы, занес руку над кнопкой организационного люка, у которого оказался в настоящий момент Нестор.
После тщательного пятидневного рассмотрения система была запущена.
Нестор и Тони отправились в изгнание: выгнаны из Вефиля, оставлены без крова, средств и друзей.
Вместе с Крисом Санчесом, Рене Васкесом и их женами, Нестор был лишен общения. Нестор описал эти тревожные события так: «Каждый из 4-х испанских переводчиков имел маленький кабинет с деревянными перегородками в нижней части и прозрачными стеклами сверху. Кабинет Криса Санчеса был ближайший справа от меня. Тони работала корректором в ряду небольших комнат перед кабинетами переводчиков».
«Внезапно они вошли толпой, похоже на то, что вы видите по телевизору при появлении полицейских. Они увели Криса. Я не знал, что происходит, но остался и старался заниматься переводом».
«Криса привели обратно, я был следующим. Их было 4, 5 или даже 6 человек, больше, чем обычный комитет из 3 человек. Я знал их всех. Они забрали нас с Тони в комнату в противоположном углу со стеклянными стенами, так что каждый мог нас видеть. Один их них был членом РС, я хорошо знал его с Галаада. Другой, одетый в деловой костюм, был одним из тех целеустремленных карьеристов, которые в Вефиле двигаются вверх по служебной лестнице».
«Все они были старейшинами, как и я, они сообщили нам, что посланы РС и представляют его. Они достигли своей цели запугать, явившись без предупреждения, и мы были напуганы, так как то же самое они проделали и с Крисом. Они выглядели сердито, даже враждебно, и я сначала до смерти перепугался».
Так мы и сидели с этими взбешенными людьми, пристально смотревшими на нас. Они были грубы, настаивая, чтобы мы сотрудничали. Это не было похоже на привычный комитет, где старейшины говорят, в чем тебя обвиняют. Они задавали вопрос за вопросом о моих беседах с Р. Френцем.
Я ответил, что мои частные разговоры с друзьями - мое личное дело. Они спросили меня, что говорил Френц о некой теме, и я ответил, еще раз, что не собираюсь обсуждать мои беседы.
«Затем, еще раз хотели спросить по-другому, пытаясь обмануть меня, желая узнать, что сказал Френц. В тот день не было никаких результатов, и они сказали, что встреча окончена. Она не начиналась и не заканчивалась молитвой. Каждый день это происходило совершенно одинаково, они приходили сразу после обеда к Крису и его жене, а затем к Тони и ко мне.
В конце каждой встречи они угрожали мне: «Если не будете сотрудничать, у вас будут проблемы. Подумайте об этом и возвращайтесь». После этих встреч Тони и я были взволнованы, как говорят у нас в Пуэрто-Рико, похожи на «плотву в танце с утятами». Мне казалось, что все смотрят на меня в конце дня, и когда мы выходили утром, было очень тяжело в эти дни. Я сказал им, что они могут продолжать разговор со мной, но не трогать Тони.
Они спрашивали о том обеде у нас, на котором были Р. Френц и его жена. Я сказал, что мы беседовали о разных вещах, что это был обычный прием пищи. Они сказали, что все знают об этом, что у нас были бифштекс и вино. Я был возмущен тем, что они спрашивали об убеждениях Френца.
Я сказал: «Спросите об убеждениях его самого. Я не могу сказать, что думает Френц. Я могу говорить о своих убеждениях, если вы хотите о них знать. Я не думаю, что будет правильным с моей стороны рассказывать о беседах с друзьями». Хотя тот обед был встречей с целью обсудить библейские вопросы, он был также и непринужденной дружеской беседой и отдыхом.
«Тот старейшина двигался по комнате и использовал тактику гестапо, садясь на верх стола, ногами на стул, так что я смотрел на него снизу вверх. Во время последней встречи они сказали мне, что если моя позиция сохранится, я в результате окажусь за пределами Вефиля с клеймом противника Сторожевой Башни, став членом «Злого раба». В этот момент я рассердился и сказал: «Я такой же старейшина здесь, как и вы, и вы должны уважать меня, а не разговаривать подобным образом». Встреча окончилась, в эту ночь меня лишили общения, послав записку в наш номер».
Нестор тут же послал им записку в ответ. Он не сделал ничего плохого, поэтому не просит прощения, а только рассмотрения дела. Они ответили на следующее утро, подчеркивая, что если Нестор раскается и захочет сознаться, он не может сделать это на комитете. Это должно быть сделано только через Руководящий Совет.
«Они боялись, что я мог бы повлиять на людей в Испании и Пуэрто-Рико», - объяснял Нестор. «Они знали, что если я напишу письма в филиал в Испании, там обратят внимание и прислушаются ко мне, потому что уважают меня и занимаемое мной положение».
В Пуэрто-Рико многие знали меня, так что, если бы я вернулся тихо, они думали, что я мог бы оказать влияние на этих людей. Но забавно, что они никогда не спрашивали, во что я верю, я им каждый день говорил: «Спросите, во что я верю, и я расскажу, но не спрашивайте, во что верит Френц». Но они никогда не спрашивали. Они уже составили свое мнение, так зачем еще беспокоиться о моей вере? Они знали, что я уезжаю и мои вещи готовы к отправке. Поэтому они решили, что лучше избавиться от меня и избежать проблем. Они хотели использовать меня как подопытного кролика.
Было облегчением узнать, что мы больше не должны участвовать в фарсе, но мы знали, что это вызовет серьезные проблемы с родителями Тони. Ее отец был в районном служении и занимал высокое положение. Я спросил ее, готова ли она пройти через это, так как она не была лишена общения, а только я. Она согласилась со мной, так как видела достаточно, чтобы знать, что не хочет иметь ничего общего с организацией.
Тем не менее, Нестора вызвали вышестоящие мужчины. Интенсивные допросы инициировал всемогущий Руководящий совет, который, казалось бы, занес руку над кнопкой организационного люка, у которого оказался в настоящий момент Нестор.
После тщательного пятидневного рассмотрения система была запущена.
Нестор и Тони отправились в изгнание: выгнаны из Вефиля, оставлены без крова, средств и друзей.
Вместе с Крисом Санчесом, Рене Васкесом и их женами, Нестор был лишен общения. Нестор описал эти тревожные события так: «Каждый из 4-х испанских переводчиков имел маленький кабинет с деревянными перегородками в нижней части и прозрачными стеклами сверху. Кабинет Криса Санчеса был ближайший справа от меня. Тони работала корректором в ряду небольших комнат перед кабинетами переводчиков».
«Внезапно они вошли толпой, похоже на то, что вы видите по телевизору при появлении полицейских. Они увели Криса. Я не знал, что происходит, но остался и старался заниматься переводом».
«Криса привели обратно, я был следующим. Их было 4, 5 или даже 6 человек, больше, чем обычный комитет из 3 человек. Я знал их всех. Они забрали нас с Тони в комнату в противоположном углу со стеклянными стенами, так что каждый мог нас видеть. Один их них был членом РС, я хорошо знал его с Галаада. Другой, одетый в деловой костюм, был одним из тех целеустремленных карьеристов, которые в Вефиле двигаются вверх по служебной лестнице».
«Все они были старейшинами, как и я, они сообщили нам, что посланы РС и представляют его. Они достигли своей цели запугать, явившись без предупреждения, и мы были напуганы, так как то же самое они проделали и с Крисом. Они выглядели сердито, даже враждебно, и я сначала до смерти перепугался».
Так мы и сидели с этими взбешенными людьми, пристально смотревшими на нас. Они были грубы, настаивая, чтобы мы сотрудничали. Это не было похоже на привычный комитет, где старейшины говорят, в чем тебя обвиняют. Они задавали вопрос за вопросом о моих беседах с Р. Френцем.
Я ответил, что мои частные разговоры с друзьями - мое личное дело. Они спросили меня, что говорил Френц о некой теме, и я ответил, еще раз, что не собираюсь обсуждать мои беседы.
«Затем, еще раз хотели спросить по-другому, пытаясь обмануть меня, желая узнать, что сказал Френц. В тот день не было никаких результатов, и они сказали, что встреча окончена. Она не начиналась и не заканчивалась молитвой. Каждый день это происходило совершенно одинаково, они приходили сразу после обеда к Крису и его жене, а затем к Тони и ко мне.
В конце каждой встречи они угрожали мне: «Если не будете сотрудничать, у вас будут проблемы. Подумайте об этом и возвращайтесь». После этих встреч Тони и я были взволнованы, как говорят у нас в Пуэрто-Рико, похожи на «плотву в танце с утятами». Мне казалось, что все смотрят на меня в конце дня, и когда мы выходили утром, было очень тяжело в эти дни. Я сказал им, что они могут продолжать разговор со мной, но не трогать Тони.
Они спрашивали о том обеде у нас, на котором были Р. Френц и его жена. Я сказал, что мы беседовали о разных вещах, что это был обычный прием пищи. Они сказали, что все знают об этом, что у нас были бифштекс и вино. Я был возмущен тем, что они спрашивали об убеждениях Френца.
Я сказал: «Спросите об убеждениях его самого. Я не могу сказать, что думает Френц. Я могу говорить о своих убеждениях, если вы хотите о них знать. Я не думаю, что будет правильным с моей стороны рассказывать о беседах с друзьями». Хотя тот обед был встречей с целью обсудить библейские вопросы, он был также и непринужденной дружеской беседой и отдыхом.
«Тот старейшина двигался по комнате и использовал тактику гестапо, садясь на верх стола, ногами на стул, так что я смотрел на него снизу вверх. Во время последней встречи они сказали мне, что если моя позиция сохранится, я в результате окажусь за пределами Вефиля с клеймом противника Сторожевой Башни, став членом «Злого раба». В этот момент я рассердился и сказал: «Я такой же старейшина здесь, как и вы, и вы должны уважать меня, а не разговаривать подобным образом». Встреча окончилась, в эту ночь меня лишили общения, послав записку в наш номер».
Нестор тут же послал им записку в ответ. Он не сделал ничего плохого, поэтому не просит прощения, а только рассмотрения дела. Они ответили на следующее утро, подчеркивая, что если Нестор раскается и захочет сознаться, он не может сделать это на комитете. Это должно быть сделано только через Руководящий Совет.
«Они боялись, что я мог бы повлиять на людей в Испании и Пуэрто-Рико», - объяснял Нестор. «Они знали, что если я напишу письма в филиал в Испании, там обратят внимание и прислушаются ко мне, потому что уважают меня и занимаемое мной положение».
В Пуэрто-Рико многие знали меня, так что, если бы я вернулся тихо, они думали, что я мог бы оказать влияние на этих людей. Но забавно, что они никогда не спрашивали, во что я верю, я им каждый день говорил: «Спросите, во что я верю, и я расскажу, но не спрашивайте, во что верит Френц». Но они никогда не спрашивали. Они уже составили свое мнение, так зачем еще беспокоиться о моей вере? Они знали, что я уезжаю и мои вещи готовы к отправке. Поэтому они решили, что лучше избавиться от меня и избежать проблем. Они хотели использовать меня как подопытного кролика.
Было облегчением узнать, что мы больше не должны участвовать в фарсе, но мы знали, что это вызовет серьезные проблемы с родителями Тони. Ее отец был в районном служении и занимал высокое положение. Я спросил ее, готова ли она пройти через это, так как она не была лишена общения, а только я. Она согласилась со мной, так как видела достаточно, чтобы знать, что не хочет иметь ничего общего с организацией.
Начать все сначала.
Покинув Вефиль, Куиланы направились к дому сестры Тони в Лонг-Айленд и дальше к ее родителям. Никто из родителей не спросил, что же на самом деле произошло. Их не интересовали подробности, они считали, что если РС счел нужным лишить Нестора общения, Иегова это одобряет. Отец Тони, укоризненно качая головой, дошел до того, что сказал: «Ты потерял свою первую любовь, поэтому видишь все таким образом. Нам больше не о чем говорить».
К счастью, отец Нестора был рад помочь им, негодуя, что с ними так ужасно обошлись. Они пользовались его гостеприимством, пока не смогли, наконец, начать новую жизнь.
Сейчас Куиланы занимаются недвижимостью в Сан-Хуане. Нестор предлагает тренинговые услуги по индивидуальному развитию (коучинг сервис) и ведет семинары «Логическое мышление». Он добровольно участвует в организации Advocates for Awareness of Watchtower Abuses (Адвокаты за информирование о злоупотреблениях ОСБ) в качестве переводчика. Они двигались дальше от одной ступеньки опыта к другой, не желая знать всю историю падения Сторожевой башни до сегодняшнего дня - 33 года спустя.
Покинув Вефиль, Куиланы направились к дому сестры Тони в Лонг-Айленд и дальше к ее родителям. Никто из родителей не спросил, что же на самом деле произошло. Их не интересовали подробности, они считали, что если РС счел нужным лишить Нестора общения, Иегова это одобряет. Отец Тони, укоризненно качая головой, дошел до того, что сказал: «Ты потерял свою первую любовь, поэтому видишь все таким образом. Нам больше не о чем говорить».
К счастью, отец Нестора был рад помочь им, негодуя, что с ними так ужасно обошлись. Они пользовались его гостеприимством, пока не смогли, наконец, начать новую жизнь.
Сейчас Куиланы занимаются недвижимостью в Сан-Хуане. Нестор предлагает тренинговые услуги по индивидуальному развитию (коучинг сервис) и ведет семинары «Логическое мышление». Он добровольно участвует в организации Advocates for Awareness of Watchtower Abuses (Адвокаты за информирование о злоупотреблениях ОСБ) в качестве переводчика. Они двигались дальше от одной ступеньки опыта к другой, не желая знать всю историю падения Сторожевой башни до сегодняшнего дня - 33 года спустя.
Перед тем как взяться за рассказ о Несторе, я просмотрела «Кризис совести». Цитата Френца, которой начинается статья, убедила меня в необходимости говорить. Я была поражена тем, что допрашивали о личном разговоре, не говоря уже о том, что слухи расползлись сразу же после ухода Нестора из организации. У меня был подобный опыт, когда я ушла от того, что раньше считала истиной. Я старалась вложить чувства в рассказ о Несторе - то, что многим давно хотелось услышать.
Нестор попросил меня помочь в работе над книгой о своей жизни, которую пишет, чтобы помочь другим найти свой путь к ясному мышлению. От влияния СБ он освободился еще в 1980 году. Как он объяснил: «История закончилась. Мы не собирались переживать это еще раз в наших рассказах. Я не хочу быть спутником СБ, вращаясь вокруг прошлого. Невозможно говорить о тех событиях, страдая из-за них, зависая на них. Мы дали возможность нашей семье исповедовать свою религию - если они избегали нас, это был их выбор. Мы отпустили их. Если вы начинаете новую жизнь, тогда вы должны жить по-новому. Ты хочешь быть Свидетелем? Нет? Значит, не будь им. Оставьте это. Вы можете это сделать».
Автор статьи Джоанна Формен. За перевод я снова благодарю "просто V".
Песню Владимира Высоцкого исполняет Николай Караченцев.
#jw_org, #свидетели_Иеговы,
#Блог_Вениамина_Яковлева_jw
#Блог_Вениамина_Яковлева_jw
